обратнодалее
Вазари - вступление - часть 1 - часть 2 - часть 3  трактат галерея библиотека каталог  
 
Жизнеописание ДЖИРОЛАМО (Girolamo Genga) и
БАРТОЛОМЕО ДЖЕНГИ (Bartolomeo Genga)
и ДЖОВАМБАТИСТЫ САН МАРИНО, зятя ДЖИРОЛАМО

Джироламо Дженга, который был родом из Урбино, в десятилетнем возрасте отцом был определен в шерстяной цех, но обучался там с большой неохотой и, сколько позволяло ему место и время, тайком рисовал угольками и перьями. Кое-кто из отцовских друзей обратил на это внимание и уговорил взять его из цеха и начать обучение живописи. Поэтому отец устроил его в Урбино к каким-то мало известным мастерам, но, увидев прекрасную его манеру, обещавшую стать плодотворной, он определил его, когда ему исполнилось пятнадцать лет, к мастеру Луке Синьорелли из Кортоны, выдающемуся мастеру живописи того времени(1).
Он провел с ним много лет и сопровождал его в Анконскую Марку, в Кортону и во многие другие места, где тот работал, и в частности в Орвието; там в городском соборе Лука Синьорелли, как уже говорилось, расписывал капеллу Богоматери бесчисленным множеством фигур, в которой постоянно работал и названный Джироламо Дженга и всегда считался одним из лучших его учеников.


 


Когда же позднее он от него ушел к Пьетро Перуджино, весьма почитавшемуся живописцу, с которым он пробыл около трех лет, он прилежно занялся перспективой, понятой и усвоенной им настолько хорошо, что он, можно сказать, стал в этой области исключительно выдающимся, о чем свидетельствуют его живописные и архитектурные работы. Это было в то время, когда у названного Пьетро работал и божественный Рафаэль Урбинский, ставший большим его другом. Потом он ушел и от Пьетро и отпра-вился во Флоренцию, где долгое время учился самостоятельно. А после этого он переселился в Сиену, где годы и месяцы находился при Пандольфо Петруччи, в доме которого расписал много помещений(2). Отличным их рисунком и прекрасным колоритом любовались все сиенцы, восхваляя их по заслугам, и в особенности сам Пандольфо, принимавший его всегда весьма благосклонно и осыпавший его бесчисленными милостями.
После смерти Пандольфо он воротился в Урбино, где долгое время находился при герцоге Гвидобальдо II, для которого расписывал по тогдашней моде седла вместе с Тимотео Урбинским, известным и весьма опытным живописцем(3). Вместе с ним он расписал в епископстве капеллу святого Мартина для мессера Джовампьеро Арривабене из Мантуи, который тогда был урбинским епископом. Там оба они обнаружили свою прекрасную одаренность, что и видно по самой работе, где изображение названного епископа кажется прямо живым. В частности же названный герцог занимал Дженгу заказами на сценические декорации и убранства для комедий, которые он, обладая отличным пониманием перспективы и главных основ архитектуры, выполнял удивительно хорошо и красиво.
Уехав из Урбино в Рим, он написал там в церкви Санта Катерина да Сиена, что на Страда Джулиа, Воскресение Христово, которым он прославился как мастер редкостный и превосходный, владевший рисунком, прекрасными позами фигур, перспективными сокращениями и отличным колоритом, о чем лучшее свидетельство могут дать видевшие это люди тои же профессии(4). худ. Дж. Дженга / Мадонна с младенцемНаходясь в Риме, он уделял большое внимание обмерам древностей, записи которых сохранились у его наследников. В это время скончался герцог Гвидо, и его преемник Франческо Мариа, третий урбинский герцог, вызвал его из Рима, и пришлось ему возвратиться в Урбино, в то самое время, когда вышеназванный герцог избрал себе в супруги и возводил на престол Леонору Гонзага, дочь мантуанского маркиза(5). И его превосходительство поручил ему устройство триумфальных арок, убранства и декорации для представлений, и все он придумал и осуществил так прекрасно, что Урбино можно было уподобить Риму во время триумфа, чем заслужил себе славу и честь величайшие.
Когда же по прошествии времени герцог был изгнан из государства, Джироламо последовал за ним, разделяя его судьбу во всех изгнаниях до последнего, когда тот переселился в Мантую(6). Он устроился со своим семейством в Чезене, где в Сант Агостино написал маслом на дереве образ для главного алтаря: наверху там Благовещение, внизу же Бог Отец и еще ниже Мадонна с младенцем на руках в кругу четырех учителей церкви; работа эта, поистине прекраснейшая, заслуживает одобрения(7). После этого в Форли он расписал фреской капеллу в Сан Франческо, ту, что по правой руке, изобразив Успение Богоматери в окружении многих ангелов и фигур пророков и апостолов, по которой также можно судить, каким чудесным дарованием он обладал, и потому работа эта была признана прекраснейшей. Он выполнил там также для врача мессера Франческо Ломбарди Сошествие Святого Духа, закончив его в 1512 году, и другие работы для Романьи, принесшие ему славу и вознаграждения(8).
Когда же герцог возвратился в свое государство, воротился туда и Джироламо(9). Он был принят на службу и получил архитектурные заказы на восстановление старого дворца на Монте Империале, что над Пезаро, и на пристройку к нему второй башни. Дворец этот по плану и рисункам Дженги был украшен живописью, представляющей жизнь и деяния герцога, такими хорошо известными живописцами, как Франческо из Форли и Рафаэль из Борго, а также мантуанцем Камилло, редкостным мастером пейзажей и зелени. Среди прочих, как рассказано в жизнеописании Понтормо, работал там и молодой флорентинец Бронзино. Были туда приглашены и феррарцы Доссо, которым было поручено расписать одно из помещений, однако, так как написанное ими не понравилось герцогу, оно было уничтожено и переписано названными выше(10). А потом он выстроил там башню высотой в сто двадцать футов с тринадцатью деревянными лестницами для подъема наверх, устроенными так удобно и скрытыми таким образом в толще стен, что можно с приятностью подниматься с площадки на площадку; и это придает башне удивительную прочность и своеобразие.
После этого герцог пожелал укрепить Пезаро и пригласил для этого Пьерфранческо из Витербо, весьма выдающегося архитектора(11).худ. Дж. Дженга / Мучениство св. Себастьяна Когда же начались споры об укреплениях, Джироламо постоянно в них вмешивался и суждения его и мнения признавались удачными и весьма разумными, и потому позволительно мне будет сказать, что проект этой крепости принадлежит в большей степени Джироламо, чем кому-либо другому, несмотря на то, что зодчество подобного рода оценивалось им всегда низко, так как он мало находил в нем достоинств и благородства.
Итак, убедившись, что он располагает в его лице столь редкостно одаренным человеком, герцог решил выстроить в названной местности, именуемой Империале, новый дворец близ старого и выстроил тот, что мы и теперь там видим(12). И так как сооружение это отменно прекрасно и хорошо задумано и отличается многочисленными покоями, колоннадами и дворами, лоджиями, фонтанами и приятнейшими садами, не было ни одного государя, который не заехал бы на него посмотреть, проезжая по этим краям. Недаром эту честь оказал ему и папа Павел III, заглянув туда по дороге в Болонью со всем своим двором и выразив свое полное удовлетворение(13). По его же проекту герцог перестроил дворец в Пезаро, а также поместье «Баркетто», внутри которого он выстроил дом, и вещь эта, изображающая руину, на взгляд очень красива. Между прочими вещами есть там и лестница, похожая на прекраснейшую Бельведерскую лестницу в Риме. Он же восстановил для него крепость в Градаре и дворец в Кастель Дуранте, и все, что там есть хорошего, обязано этому дивному дарованию. Построил он также коридор урбинского двора, что над садом, другой же двор очень тщательно укрепил с одной стороны высеченными в камнях бойницами. По его проекту начали также строить монаcтырь цокколантов в Монте Бароччо и церковь Санта Мариа делле Грацие в Синигалье, из-за смерти герцога оставшиеся незавершенными. В то же время по его замыслу и проекту начало строиться епископство в Синигалье, модель которого, им сделанную, можно видеть и ныне(14).
Он выполнял также кое-какие очень красивые скульптурные работы и круглые фигуры из глины и воска, находящиеся в Урбино, в доме его внуков. В Империале он вылепил из глины несколько очень красивых ангелов, которые были затем по его указанию отлиты из гипса и помещены над дверями помещений нового дворца, отделанных стуком. Для синигальского епископа он вылепил из воска несколько потешных сосудов для питья, с тем чтобы они были вычеканены из серебра, для поставца же герцога с большей тщательностью еще несколько сосудов, очень красивых(15). Он был большим выдумщиком по части маскарадов и костюмов, каким проявил себя во времена упоминавшегося герцога, которым он щедро награждался за редкостные свои достоинства и добрые качества.
Когда затем преемником герцога Гвидобальдо стал правящий ныне его сын, он поручил названному Дженге начать строительство церкви Сан Джованни Баттиста в Пезаро, законченной по его модели сыном его Бартоломео(16). Она в любой своей части исключительно прекрасна по архитектуре, близко подражающей древности, и построена она так, что стала самым прекрасным из храмов той местности, о чем явным образом свидетельствует само сооружение, которое можно поставить в один ряд с наиболее прославленными строениями Рима. Равным образом по его же рисунку и замыслу была воздвигнута тогда еще молодым флорентинским скульптором Бартоломео Амманати гробница герцога Франческо Мариа в Санта Кьяра в Урбино; простая и дешевая, она получилась очень красивой. худ. Дж. Дженга / Святая Мария МагдаленаИм же был вызван венецианский живописец Баттиста Франко для росписи большой капеллы урбинского собора, когда по его же рисунку было начато, но до сих пор не закончено украшение органа названного собора. Вскоре после этого кардинал Мантуи обратился к герцогу с письменной просьбой прислать к нему Джироламо для приведения в порядок кафедрального собора в названном городе. Отправившись туда, тот привел в отличный порядок освещение и все, что угодно было названному синьору, пожелавшему сверх того, чтобы для названного собора был создан красивый фасад. Тот изготовил ему модель в такой манере, какая, можно сказать, превосходила всю архитектуру того времени, ибо в ней величие, пропорциональность и изящество сочетались с прекраснейшей композицией(17).
Из Мантуи он вернулся уже стариком и поселился в земле урбинской на своей вилле по названию Валле, дабы отдохнуть от трудов своих и насладиться их плодами. Чтобы не пребывать в бездействии, он нарисовал там карандашом Обращение св. Павла, с человеческими фигурами и конями весьма больших размеров, в красивейших положениях(18). Все это было им выполнено с таким терпением и прилежанием, что большего невозможно ни пересказать, ни увидеть, а судить об этом можно по самому рисунку, хранящемуся его наследниками, как вещь драгоценная и любимая ими превыше всего. Отдыхая душой в этом месте, подхватил он ужасную горячку и, причастившись всех церковных таинств, к горести бесконечной жены и детей своих, закончил он свой жизненный путь 11 июля 1551 года, около 75 лет от роду(19). Из местности той прах его был перенесен в Урбино и погребен с почестями, к горести неизъяснимой родственников и всех его сограждан, в кафедральном соборе перед капеллой св. Мартина, им же в свое время расписанной. Джироламо был всегда человеком добропорядочным, так что никогда о каком-либо его неблаговидном поступке слышно не было. Он был не только живописцем, скульптором, архитектором, но и хорошим музыкантом. Он был чудным собеседником, а более, чем он, обходителъного не было никого. С родными и друзьями он всегда был исключительно вежлив и любезен и заслужил хвалы немалой и за то, что стал основателем семейства Дженга в Урбино, передав ему имя, честь и богатство.
После него осталось двое сыновей, один из которых пошел по его стопам и занялся архитектурой, и если бы не воспрепятствовала ему смерть, он сделал бы в ней превосходнейшие успехи, о чем свидетельствуют его первые шаги в этой области; другой же, предавшийся семейным заботам, здравствует и поныне(20).
Учеником его, как упоминалось, был Франческо Мендзокки(21) из Форли, который начал, еще будучи мальчиком, худ. Дж. Дженга / Три обнаженные мужские фигуры (Рисунок)самоучкой рисовать и копировать в форлийском соборе образ, на котором Марко Пармиджано из Форли написал Богоматерь, св. Иеронима и других святых и который почитался тогда лучшей из современных живописных работ; равным образом подражал он произведениям Рондинелло из Равенны, живописца более выдающегося, чем Марко, незадолго до того написавшего для главного алтаря названного собора прекраснейший образ с Христом, причащающим апостолов, с усопшим Христом наверху в люнете и с очень изящными мелкофигурными историями из жития св. Елены в пределле названного образа(22). Благодаря этому он усовершенствовался так, что, когда Джироламо Дженга, как уже говорилось, приехал в Форли расписывать капеллу в Сан Франческо для мессера Бартоломео Ломбардино Франческо определился к Дженге, чтобы, воспользовавшись таким случаем, поучиться, и оставался у него на службе всю жизнь(23). Он постоянно работал и в Урбино, и в Пезаро на строительстве Империале, как об этом уже рассказывалось, и Дженга уважал и любил его, так как работал он превосходно, о чем свидетельствуют многие образа его работы, рассеянные по городу Форли, и в особенности три, находящиеся в Сан Франческо, а сверх того и некоторые истории, написанные им фреской и в дворцовой зале. Он написал много работ для Романьи. Также и в Венеции он написал для достопочтеннейшего патриарха Гримани четыре большие картины маслом с почитавшимися очень красивыми историями о Психее, которые были помещены в доме этого патриарха на потолке одной из гостиных вокруг восьмиугольника, написанного Франческо Сальвиати(24).
Но где он постарался проявить и все свое прилежание, и все свои возможности, так это в капелле Святейших даров церкви в Лорето, где вокруг мраморного табернакля с телом Христовым он написал несколько ангелов,худ. Дж. Дженга / Мадонна с младенцем и Иоанном-Крестителем а на стенах названной капеллы фреской две истории: одну о Мельхиседеке, другую с дождем из манны. На своде же в разнообразных лепных обрамлениях он изобразил в пятнадцати небольших историях Страсти Иисуса Христа, шесть живописью и девять полурельефом(25). Эта богатая работа была так удачно задумана и принесла ему столько славы, что он не уехал оттуда, пока не закончил там другой капеллы таких же размеров, как и первая, но названной, в отличие от той, капеллой Зачатия, со сводом, сплошь покрытым прекраснейшей лепниной богатой работы. На примере этого свода он научил и сына своего Паоло лепным работам, которые впоследствии, когда последний приобрел в этом деле большой опыт, его прославили(26). На стенах же Франческо написал фреской Рождество Христового и Введение Богоматери во храм, а над алтарем св. Анну и Богородицу с младенцем на руках и венчающих их двух ангелов. Да и говоря по правде, художники хвалят его произведения, равно как и нрав его, и всю его жизнь, которую он прожил весьма по-христиански и спокойно, наслаждаясь плодами трудов своих.
Учеником Дженги был также Бальдассаре Ланча из Урбино(27), который занимался различными инженерными делами и посвятил себя впоследствии фортификационным работам, в частности для луккской синьории (он там жил некоторое время), а потом и для светлейшего герцога Козимо деи Медичи, к которому он переехал на службу и который, строя укрепления в государстве Флоренции и Сиены, использовал и использует его в многочисленных инженерных работах, и так как Бальдассаре трудился доблестно и честно, он получал от названного государя щедрые вознаграждения. Помощниками Джироламо Дженги были и многие другие, но, поскольку они особого превосходства не достигли, говорить о них не приходится.
От вышеназванного Джироламо родился Бартоломео в Чезене в 1518 году(28), когда отец его последовал в изгнание за герцогом, своим государем. Джироламо его воспитал в самых строгих правилах, когда же он подрос, то засадил его за грамматику, в коей успехи его были более чем посредственны. Когда он достиг восемнадцатилетнего возраста, отец убедился в том, что к рисованию у него склонности больше, чем к писанию, и сам стал его обучать рисованию в течение почти что двух лет. По истечении же этого времени он отослал его для изучения рисунка и живописи во Флоренцию, так как знал, что только там можно по-настоящему научиться этому искусству, благодаря бесчисленному множеству находящихся там произведений выдающихся мастеров, как старых, так и новых. Во время своего там пребывания Бартоломео, обучавшийся рисованию и архитектуре, свел дружбу с аретинским живописцем и архитектором Джорджо Вазари и со скульптором Бартоломео Амманати, от которых научился многим вещам, имеющим отношение к искусству. В конце концов, проведя во Флоренции три года, он воротился к отцу, который участвовал тогда в строительстве Сан Джованни Баттиста в Пезаро(29).
Рассмотрев там рисунки Бартоломео, отец решил, что сын его гораздо сильнее в архитектуре, чем в живописи, проявляя к ней очень большую склонность, и потому, оставив его при себе на несколько месяцев, он обучил его способам перспективы, худ. Дж. Дженга / Бичевание Христаа затем отослал в Рим, чтобы он посмотрел там на дивные сооружения, древние и новые, которые он, пробыв там четыре года, и обмерил с величайшей для себя пользой.
Возвращаясь затем в Урбино, он заехал во Флоренцию повидаться с зятем своим Джовамбаттистой Санмарино, который находился в качестве. инженера у синьора герцога Козимо(30). Синьор же Стефано Колонна из Палестрины, который был тогда генералом этого синьора, прослышав об его достоинствах, попробовал задержать его у себя на хороших условиях. Но, будучи многим обязан урбинскому герцогу, Бартоломео не захотел связывать себя с другими и по возвращении в Урбино был принят на службу тамошним герцогом, относившимся и в дальнейшем к нему весьма милостиво. По прошествии недолгого времени герцог избрал себе в супруги синьору Витторию Фарнезе, и Бартоломео было герцогом поручено свадебное убранство, которое и было им выполнено поистине великолепно и достойно, и между прочим он воздвиг в Борго ди Вальбуона триумфальную арку, такую красивую и выстроенную так удачно, что более красивой и огромной не увидишь, что и показало, как много приобрел он в Риме в области архитектуры. Когда затем герцогу, как генералу венецианской синьории, понадобилось отправиться в Ломбардию для осмотра крепостей этого государства, он взял с собой Бартоломео, услугами которого он много пользовался при разбивке участков и составлении проектов крепостей, и в частности в Вероне перед воротами Сан Феличе(31).
И вот, когда он находился в Ломбардии, чешский король, возвращавшийся из Испании в свое королевство через эту область и принятый герцогом с почестями в Вероне, увидел эти крепости, и так как они ему понравились, познакомился с Бартоломео и пожелал увезти его в свое королевство, дабы использовать его на хороших условиях для укрепления своих земель. Однако герцог не захотел его отпустить, и ничего из этого дела не вышло(32).
Вскоре после возвращения обоих в Урбино его отец Джироламо умер, и потому Бартоломео вместо него был назначен герцогом управлять всеми государственными постройками и был отправлен в Пезаро, где и продолжал строительство Сан Джованни Баттиста по модели Джироламо. И тогда-то он и пристроил к придворным пристройкам в Пезаро очень красивые покои, что над Страда де'Мерканти, те, где теперь проживает герцог, и прекраснейшим образом украсил двери, лестницы и камины, будучи превосходным архитектором именно в этой области(33).
Когда герцог это увидел, он пожелал, чтобы и при урбинском дворце были выстроены новые покои, занимающие почти весь фасад, выходящий к Сан Доменико. Когда же строительство их было закончено, получились самые красивые помещения всего этого двора, вернее дворца, самое нарядное из всего, что там было.
Короткое время спустя владетели Болоньи обратились к герцогу с просьбой отпустить его к ним на несколько дней, на что его превосходительство согласилось весьма охотно. Отправившись туда, он сделал для них все, что они желали, так, что они остались весьма довольны и оказали ему бесчисленные любезности. После этого, когда герцог пожелал устроить в Пезаро морской порт, он изготовил ему прекраснейшую модель; и она была отослана в Венецию в дом графа Джован Джакомо Леонарди, который был тогда герцогским послом в том городе(34), чтобы на нее могли взглянуть люди, этим занимавшиеся, многие из которых встречались часто с другими образованными людьми для рассуждений и споров о разных вещах в доме названного графа, человека поистине редкостного.худ. Дж. Дженга / Благовещение Когда же названная модель была там осмотрена и были выслушаны прекрасные речи Дженги, все бесспорно признали модель искусной и красивой, а мастера, ее создавшего, талантом редчайшим. Однако по возвращении его в Пезаро модель так и не была осуществлена, ибо новые весьма важные события отвлекли герцога от его намерения.
В это время Дженга составил проект церкви в Монте л'Абате, а также церкви Сан Пьеро в Мондавио, законченной дон Пьер Антонио Дженгой так, что хотя она и небольшая, но лучшей, как мне кажется, и не увидишь(35). Вскоре после этого папой стал Юлий III, назначивший герцога урбинского генеральным капитаном святой церкви, и когда его превосходительство отправился в Рим, он взял с собой и Дженгу(36). Там его святейшество пожелал укрепить Борго, и Дженга по распоряжению герцога сделал несколько прекраснейших рисунков, находящихся вместе со многими другими у его превосходительства в Урбино. Так как благодаря всему этому слава Бартоломео распространялась все шире, то и генуэзцы, когда он вместе с герцогом находился в Риме, просили герцога отпустить его, чтобы он выполнил для них кое-какие фортификационные работы. Однако герцог так и не согласился ни тогда, ни в другой раз, когда они по возвращении его в Урбино снова попросили его о том же.
В конце концов, когда жизнь его уже близилась к концу, великим магистром родосским были присланы в Пезаро два рыцаря тамошнего иерусалимского ордена с просьбой к его превосходительству разрешить Бартоломео поехать вместе с ними на остров Мальту, где они намеревались построить не только мощнейшие укрепления для защиты от турок, но также два города вместо многочисленных разбросанных там и сям поселений.
Названные рыцари в течение двух месяцев не могли уговорить герцога исполнить их просьбу по поводу названного Бартоломео, несмотря на то, что им помогали герцогиня и другие. Наконец, по прошествии еще некоторого времени, он склонился на мольбы некоего доброго отца-капуцина, к которому его превосходительство был весьма привязан и ни в чем ему не отказывал. И то искусство, с каким этот святой отец усовестил герцога для блага христианского мира, не заслуживает иного, кроме высшей похвалы и поощрения.
И вот Бартоломео, который болыпой пользы от этого так и не получил, выехал с названными рыцарями из Пезаро 20 января 1558 года, но так как им пришлось из-за своенравия моря задержаться в Сицилии, лишь 11 марта прибыли они на Мальту, где были радушно приняты великим магистром. Когда же ему показали, что ему надлежит сделать, он повел дело с этими укреплениями так, что лучше и не скажешь, настолько, что и великому магистру, и всем тамошним господам рыцарям казалось, что они получили второго Архимеда; они доказали это тем, что преподнесли ему ценнейшие подарки и оказывали ему величайшее почтение, как человеку редкостному(37).
И вот, когда он наконец создал прекраснейшие по выдумке и стройности модели города, нескольких церквей и дворца и резиденции названного великого магистра, он заболел последним недугом: дело в том, что в один из июльских дней, когда на острове бывает жара величайшая, он простыл на сквозняке между двух дверей, и не прошло много времени, как начались не-выносимые боли во всем теле, а к тому же и жестокий понос, убившие его в семнадцать дней, к величайшей горести великого магистра и всех тамошних почтеннейших и доблестных рыцарей, которым показалось, что они нашли человека себе по сердцу именно тогда, когда его похитила смерть. Когда печальная эта весть была сообщена урбинскому герцогу, невероятно огорчился и он, и, оплакав кончину бедного Дженги, обратил любовь свою на пятерых оставшихся после него детей, оказывая им особое любовное покровительство. худ. Дж. Дженга / Бегство ЭнеяБыл Бартоломео прекраснейшим сочинителем маскарадов и незаменимым в создании декораций для комедий и представлений. Любил он писать сонеты и другие сочинения в стихах и прозе, но лучше всего удавались ему октавы, и за этот род сочинений он получал большие похвалы. Умер он сорока лет в 1558 году(38)
Джовамбаттиста Беллуччи из Сан Марино был зятем Джироламо Дженги, и, по моему разумению, было бы хорошо после жизнеописаний Джироламо и Бартоломео Дженги не замалчивать того, что я должен о нем сказать, и главным образом для того, чтобы показать, что людям талантливым, стоит им только этого захотеть, удастся все, как бы поздно ни приступали они к предприятиям трудным, но почетным. Ведь наблюдалось многократно, как творило чудеса прилежание, сочетаясь с природными наклонностями(39).
Итак, родился Джовамбаттиста в Сан Марино 27 сентября 1506 года от Бартоломео Беллуччи, лица в тех местах весьма знатного, и, обучавшись начаткам грамоты, был в восемнадцатилетнем возрасте названным Бартоломео отцом своим отослан в Болонью для занятия торговыми делами у Бастьяно ди Ронко, торговца шерстью. Пробыв там около двух лет, он воротился в Сан Марино, так как захворал перемежающейся лихорадкой, которой проболел два года. Избавившись от нее в конце концов, он начал собственное шерстяное дело, которым занимался до 1535 года. За это время отец его убедился в том, что Джовамбаттиста положил себе хорошее начало, и женил его на дочери Гвидо Перуцци из Кальи, лица в этом городе весьма уважаемого. Однако, так как по прошествии недолгого времени она скончалась, он отправился в Рим к своему тестю Доменико Перуцци, который состоял в конюших у синьора Асканио Колонна. При его посредстве пробыл и Джовамбаттиста в свите этого синьора около двух лет, после чего воротился домой. И вышло так, что, когда он торговал в Пезаро, Джироламо Дженга, признав его за юношу добродетельного и благонравного, выдал за него одну из своих дочерей и при-нял его к себе в дом. А так как Джовамбаттиста обнаружил в себе болыиую склонность к архитектуре и, присматриваясь весьма внимательно к архитектурным работам своего тестя, отлично усвоил, как нужно строить, он, изучая Витрувия, мало-помалу, благодаря тому, что сам усвоил и чему научился у Дженги, стал и сам хорошим архитектором и главным образом в области фортификации и других вещей, имеющих отношение к военному делу. А когда в него в 1541 году умерла жена, оставив двух детей, он так и жил до 1543 года, не меняя образа жизни. И вот случилось так, что в этом году, в сентябре заехал в Сан Марино испанский синьор Густаманте(40), посланный по какому-то делу в республику эту его императорским величеством. Он узнал Джовамбаттисту как превосходного архитектора, и при его посредстве тот вскоре поступил на службу к светлейшему синьору герцогу Козимо в должности инженера. Так, попав во Флоренцию, он стал обслуживать его превосходительство во всех фортификациях его государства в зависимости от повседневных надобностей. И между прочим, так как крепость города Пистойя долгие годы стояла недостроенной, Санмарино завершил ее по желанию герцога полно-стью, заслужив большое одобрение, хотя дело это и не было особо значительным(41). По его же распоряжению он соорудил затем очень мощный бастион в Пизе. И так как герцогу нравились его работы, он повелел ему у холма Сан Миньято за Флоренцией, там, где, как рассказывалось, строилась стена от ворот Сан Никколо до ворот Сан Миньято, соорудить укрепление в виде ножниц с двумя бастионами и воротами между ними, запирающими церковь и монастырь Сан Миньято. Таким образом, на вершине названного холма построили крепость, господствующую над всем городом и обращенную на восток и на юг, и работу эту хвалили превыше всякой меры. Им же составлено много проектов и планов различных укреплений в разных местах государства его превосходительства(42), а также разнообразные глиняные образцы и модели, находящиеся у синьора герцога. худ. Дж. Дженга / Св.Франциск и св.ДоминикА так как Санмарино был и очень талантлив, и весьма учен, он написал небольшое сочинение о способах фортификации; это превосходное и полезное сочинение находится теперь у мессеря Бернардо Пуччини, флорентинского дворянина, который научился многому, касающемуся архитектуры и фортификаций, у этого самого Санмарино, ближайшего своего друга(43). Когда же после этого в 1554 году Джовамбаттиста составил проекты многочисленных бастионов, которые надлежало соорудить вокруг стен города Флоренции, и некоторые из них уже начали строить из земли, он отправился со светлейшим синьором доном Гарсиа толедским в Монтальчино. Там он прорыл несколько ходов, подошел под один из бастионов и взорвал его так, что обрушился парапет. Но во время взрыва выстрел из аркебуза попал Санмарино в ляжку. Вскоре после этого он, поправившись, отправился тайно в Сиену и снял план этого города и земляных укреплений, устроенных сиенцами у Порта Камолиа. Этот план укреплений он показал потом синьору герцогу и маркизу Мариньянскому и доказал наглядно, как нетрудно захватить эти ворота и запереть их со стороны Сиены. Истина этого была подтверждена в ту ночь, когда они были взяты названным маркизом, с которым по приказу и поручению герцога уехал и Джовамбаттиста.
Вследствие чего маркиз, который полюбил его и признал, как нужны были его суждения и доблесть в походе, то есть во время войны с Сиеной, ходатайствовал за него перед герцогом так, что его превосходительство про-извел его в капитаны большой пехотной роты; недаром с тех пор он начал служить в походах и как доблестный воин, и как талантливый архитектор. Напоследок был он послан маркизом в Айуолу, крепость в Кьянти, и при установке артиллерии получил ранение из аркебуза в голову. Солдаты отнесли его в приходскую церковь Сан Паоло епископа Рикасоли, где он и умер несколько дней спустя. Прах его был перенесен в Сан Марино, где и был его детьми с почестями погребен.
Джовамбаттиста заслуживает большой похвалы не только за то, что знал отлично свое дело, но и за то, что, взявшись за это дело поздно, а именно в тридцатипятилетнем возрасте, он каким-то чудом добился в нем того успеха, какого достиг. Надо полагать, что, если бы он начал смолоду, он стал бы человеком редкостным. Было в Джовамбаттисте некое упорство, и заставить его изменить свое мнение было делом нелегким. Он чрезвычайно любил читать всякого рода истории и на всякий случай тщательно выписывал из них наиболее замечательные места. Смерть его весьма огорчила и герцога, и бесчисленных друзей его, посему, когда сын его Джанандреа явился приложиться к руке его превосходительства, он был без затруднения допущен, милостиво принят и щедро одарен за доблесть и верность отца своего, скончавшегося в сорокавосьмилетнем возрасте(44).


В начало


ПРИМЕЧАНИЯ

Дженга Джироламо (ок. 1476—1551) — урбинский живописец, скульптор и архитектор, ученик Луки Синьорелли, которому помогал в работах в монастыре Монтеоливето и в соборе в Орвието (возможно также, в Лорето и Кортоне). Около 1500 г. работал в боттеге Перуджино, с которым в 1502 г. переселился во Флоренцию, а в 1504 г. возвратился в Урбино на службу герцогам Монтефельтро, для которых работал как те-атральный декоратор, живописец и скульптор, а последнее десятилетие жизни главным образом как архитектор. Работал также в Риме (где изучал памятники античности), в Сиене, Мантуе, Римини, Чезене, Пезаро, Синигалье.
Главные живописные работы: фрески в сиенском палаццо Петруччи (ок. 1498) — «Бегство Энея» (теперь в Сиенской Академии), «Освобождение пленников» (там же) и «Связанный Амур» (в Лондонской Национальной галерее); «Похищение сабинянок» в галерее Страсбурга; «Мученичество св. Себастиана» в Уффици; «Преображение» в музее сиенского собора; «Четыре отца церкви со святыми» в миланской Брере; «Богоматерь с младенцем» (там же); «Диспут о первородном грехе» в Берлине; роспись виллы Империале в Пезаро; рисунки в Лувре, венской Альбертине, Дрездене.
Архитектурные работы: реставрация и перестройка замка Империале; вилла Империале близ Пезаро (главная работа); церковь Сан Джованни Баттиста в Пезаро; двор Палаццо Дукале (теперь Префеттицио, там же); фортификационные работы в Урбино, Пезаро, Синигалье. Скульптурные работы не сохранились.
Дженга Бартоломео (1516—1558) — урбинский живописец и архитектор, сын и ученик Джироламо; несколько лет жил во Флоренции, где сблизился с Вазари и Амманати. Был в Риме, где изучал античность, на родине продолжал работы отца. Самостоятельно выстроил церковь Сан Пьетро в Мондавио и руководил крепостными работами в римском Борго и на о. Мальта, где и умер.
1 См. биографию Синьорелли «Жизнеописаний».

2 Из росписей, выполненных для правителя Сиены Пандольфо Петруччи около 1498 г., сохранились три фрески: две в Сиенской пинакотеке, третья перенесена в Лондонскую Национальную галерею.

3 Следует отметить, что Пандольфо Петруччи умер в 1512 г., а герцог Гвидобальдо — в 1508 г.; о Тимотео Вити из Урбино см. его биографию «Жизнеописаний». Работа в капелле не сохранилась.

4 Работа сохранилась в плохом состоянии.

5 Снова ошибки в хронологии: Гвидобальдо умер в 1508 г. (см. прим. 3), бракосочетание Франческо Мариа и Леоноры Гонзага происходило в 1509 г., Дженга же возвратился в Урбино около 1522—1523 гг.

6 Франческо Мариа был изгнан из Урбино в 1514 г.

7 Работа, выполненная в 1513 г., находится теперь в миланской Брере.

8 Перечисленные работы не сохранились (см. также биографию Тимотео Вити).

9 Франческо Мариа возвратился в Урбино в 1522 г.

10 Старый замок Империале, принадлежавший роду делла Ровере, был сильно поврежден в 1517 г. и частично восстановлен около 1523 г. Росписи в нем, начатые в 1530 г., принадлежат разным мастерам: Дженге, Бронзино (см. выше биографию Понтормо), Досси (см. его биографию в «Жизнеописаний»), Рафаэлю даль Колле (см. биографию Россо «Жизнеописаний»), Джулио Романо и Дочено, Франческо Мендзокки (см. биографию Досси), Камилло Мантовано (см. биографию Сальвиати «Жиэнеописаний»).

11 О Франческо Фиренцуоли из Витербо известно лишь, что он умер в 1534 г. Фортификационные работы в Пезаро производились в 1529—1564 гг.

12 Строительство нового дворца (виллы Империале) происходило в 1530— 1534 гг., внутренняя отделка производилась в 1538 г.

13 Поездка папы в Болонью происходила в 1543 г. Заезжал ли он в Пезаро — неизвестно.

14 Об упомянутых работах Джироламо Дженги в Градаре, Касатель Дуранте и Урбино точные сведения отсутствуют. Его работы в Монте Бароччо и Синигалье не сохранились.

15 Скульптурные работы Дженги не сохранились.

16 Наследником герцога Франческо Мариа, умершего в 1538 г., был его сын Гвидобальдо II, у которого герцогство было отнято папой Павлом III в 1539 г.; церковь, начало строительства которой относится примерно к 1529 г., существует.

17 Гробница и другие названные Вазари работы не сохранились (см. биографию Баттисты Франко «Жизнеописаний»).

18 Работа не сохранилась.

19 Дата смерти Дженги точно неизвестна. Завещание было составлено им 28 июня 1551 г.

20 О Бартоломео (1516—1558) см. ниже, второй сын — Рафаэль — был живописцем.

21 О Франческо Мендзокки (1502—1574) см. прим. 10; Марко Пармиджано (точнее Пальмедзано) родился около 1460 г., умер в 1539 г., работа не сохранилась.

22 О Никколо Рондинино (точнее Рондинелли), документальные сведения о котором относятся к 1495—1502 гг., см. также биографию Беллини «Жизнеописаний»; «Христос с апостолами» (работа Марко Пальмедзано 1506 г.) находится теперь (без пределлы) в музее в Форли, люнета -— в Лондонской Национальной галерее.

23 Франческо Мендзокки едва ли сопровождал Джироламо Дженгу в Форли, так как в год поездки (1512) ему было десять лет.

24 Все три работы погибли; из работ Мендэокки в Форли сохранилась только одна — «Мадонна со святыми» в Монте ди Пьета (здании городского ломбарда); о работах в Романье сведения отсутствуют; о деятельности в Венеции см. биографию Сальвиати «Жизнеописаний».

25 Фрески Мендзокки в Лорето сохранились.

26 О Пьетро Паоло Мендзокки документальные сведения относятся к 1565—1578 гт.

27 Бальдассаре Ланча (1510—1571) работал в Лукке в 1544 г., в Сиене — в 1562 г.; умер во Флоренции.

28 Бартоломео Дженга родился в Чезене в 1516 г., умер на о. Мальта в 1558 г.

29 Бартоломео возвратился к отцу в Пезаро около 1543 г.

30 Речь идет о Джованни Баттисте Беллуччи из Сан Марино (см. прим. 39).

31 Бракосочетание герцога Гвидобальдо и Виттории Фарнезе происходило в 1547 г.; ворота Сан Феличе в Вероне сооружены Микеле Санмикели (см. ниже его биографию).

32 Фердинанд I (брат императора Карла V) возвращался из Испании в 1526 г.

33 Речь идет, по-видимому, о здании, в котором в настоящее время помещается префектура; в Урбино Бартоломео не строил ничего.

34 Джован Джакомо Леонарди (1498—1562) был военным инженером на службе у герцога Франческо Мариа в 1525—1534 гг., а позднее его послом в Венеции.

35 Обе церкви существуют; о Пьер Антонио Дженге сведения отсутствуют.

36 Бартоломео Дженга приехал в Рим в 1552 г.

37 Укрепления на Мальте сохранились, но документальные сведения об их строительстве отсутствуют.

38 Бартоломео Дженга умер 42 лет от роду.

39 Джованни Баттиста Беллуччи из Сан Марино (1506—1554) (см. также прим. 30).

40 Бустаманте (а не Густаманте) Эррера был в Сан Марино в 1542 г.

41 Строительство крепости в Пистойе началось в 1544 г.

42 В Портоферрайо (1548), Барге (1549), Пьомбино (1552).

43 В Венеции в 1598 г. вышло его сочинение о строительстве крепостей.

44 Беллуччи умер 25 марта 1554 г.


наверх